И день – фуфло. И сердце просит водки.
И сотни матов в горле… твою мать…
Пошло оно!.. Хватаю сил ошмётки.
Иду на кладбище. К Серёге. Поболтать.
Я знал его, наверное, с коляски.
Учились вместе.. . Армия… Афган…
И вот он здесь… Погиб под Иловайском…
- Привет, Серёга! Как дела, пацан?
- Здоров, Егорка! Чё, опять хреново?!
Достал ты, бляха, вечною хандрой!
Попомни, брат, моё мертвячье слово:
всё будет славно! Главное – живой!
- Да задолбали, эти хитрованы!..
Нет сил терпеть унылую пиздёжь!
Видать, не научили два майдана!..
Давай по соточке приложимся, Серёж!
- Давай, Егор. Плесни-ка на могилу.
И заодно запомни вот что, друг:
не кацапьё меня безмозглое убило,
а наша вечная надежда на «а вдруг?».
А вдруг он будет нехуёвым для народа?
Ведь дюже складно, шельма, говорит!
И так всегда, бля… Выберем урода,
и ноем, когда в жопе засвербит…
Плесни ещё, друг… Как жена? Как дети?
- Да вроде при работе все пока.
Ходил вчера к твоей супруге. К Свете.
Всё плачет. Аж осунулась слегка.
Ну, ладно… Я тут засиделся слишком.
И кстати, наши по тебе скорбят.
- Ну, прощевай. Всего тебе, братишка!
И помни: всё зависит от тебя…
……………………………………
Так, поболтав с Серёгой, между делом,
пол-литра осушив, под трёп,
на сердце, блин, в натуре просветлело.
И дико хочется - подольше чтоб!
